«Я пишу очередное письмо о сексе и дружбе. А ради чего еще жить?»: как миллениальные романы Салли Руни стали феноменом
Кто же такая Салли Руни?
Салли Руни родилась 20 февраля 1991 года в маленьком ирландском городе Каслбар. Еще подростком посещала литмастерскую и написала первый роман в 15 лет. Правда сейчас отзывается о нем как о «полном мусоре». Окончила лучший колледж Дублина — Тринити, где получила степень по американской литературе. Профессионально занималась дебатами и заняла первое место на Европейском чемпионате 2013 года. На основе своего опыта написала статью о разочаровании в гипотетических дискуссиях, где ценится не точка зрения, а мастерство убеждения — Even if you beat me, которая заканчивается строчкой «Даже если ты победишь меня, я все равно останусь лучшей». Его прочла литературная агентка и написала ей с вопросом, не пишет ли она художественную прозу. В итоге за право публикации дебютного романа «Разговоры с друзьями» боролись семь издательств. Он вышел в 2017 году, а вслед за ним в 2018-м — роман «Нормальные люди», который стал хитом международного масштаба. В 2020 году успех закрепил сериал по «Нормальным людям», который сняли BBC и Hulu (к половине серий Руни сама написала сценарий). Сразу после был экранизирован и ее дебют. Популярность сериалов была так велика, что на последующие романы Салли Руни пока не продает права — так книги смогут пожить своей жизнью. В 2021 году вышел ее третий текст «Прекрасный мир, где же ты», а последний на сегодняшний день «Интермеццо» увидел свет в этом году.
Что еще нужно знать о Салли Руни:
- Только британское и ирландское издательство Faber & Faber продало более 6 млн экземпляров ее книг. И это без учета изданий, переведенных на более чем 40 языков. Для сравнения: совокупный тираж книг Евгения Водолазкина — около 1 млн.
- Салли Руни вошла в список 100 самых влиятельных людей за 2022 год по версии журнала Time. А роман «Нормальные люди» занял 25-е место в списке 100 лучших книг XXI века от The Guardian и 27-е место в списке 100 лучших книг XXI века от читателей The New York Times.
- Салли Руни — убежденная марксистка. С 2021 года прекратила сотрудничество с израильскими издательствами, так как поддерживает культурный бойкот движения BDS против Израиля.
- Продавцам книжных приходится вешать объявление «Да, у нас есть новый роман Салли Руни», когда выходит ее очередная книга.
- В преддверии выхода ее четвертого романа «Интермеццо» в 140 книжных магазинах США прошли вечеринки по случаю релиза — обычно такое проводится только для жанровых хитов, например для саг о вампирах.
Миллениальный роман
В 2016 году автор The New York Times Тони Тулатимутте написал статью «Почему не существует миллениального романа». В ней он излагает довольно рациональные доводы, что такой роман не может существовать, ведь любой консенсус по поводу голоса поколения невозможен в сегодняшнем многокультурном и фрагментированном мире. Однако в 2017 году выходит роман «Разговоры с друзьями» и доказывает обратное. Термин «миллениальный роман» прочно входит в обиход и связывается с конкретным человеком.
По мнению многих критиков, Салли Руни — первый великий автор-миллениал. Кто такие миллениалы, мы знаем — поколение людей, родившихся примерно с начала 1980-х до середины 1990-х годов. Но что такое миллениальный роман? Чаще всего говорят, опять же полностью опираясь на книги Руни, что это история о молодых людях, которые откладывают взросление, не могут найти себя (к слову, часто фрилансеры), не имеют твердой почвы под ногами (для них норма годами арендовать квартиру, а не брать ипотеку) и проводят в интернете не меньше времени, чем в реальности.
Если раньше кризис среднего возраста наступал в 40, то миллениалы сталкиваются с ним, еще даже не повзрослев, — они уже заранее всем разочарованы.
Сюжет в этом типе романа не так важен, как рефлексия и описание коммуникации. Главная эмоция этих текстов — тревога.
Салли Руни четче всех проговорила: миллениалы склоны успокаивать себя тем, что они понимают, как несправедливо устроен мир и как несовершенно их поведение. И тревожность лечится не решением проблем, а просто их осознанием. Это поколение, уже не верящее в то, что может изменить окружающую действительность и победить дракона, а способное только иметь собственное мнение по этому поводу, которое, правда, так спасительно и приятно разделить с кем-то еще. Руни создает «героев нашего времени», эдаких «нормальных людей», в которых читатели узнают себя.
Она собирает бинго современности (ситуэйшншипы и капитализм, отношения с родителями и экологическая катастрофа, дружба и социальное неравенство), но при этом не морализаторствует.
Салли Руни как только не называли после выхода ее первых романов: Сэлинджер для поколения Snapchat, Тэйлор Свифт в мире книг, Джейн Остен прекариата (класс социально неустроенных людей, не имеющих полной гарантированной занятости). И это постоянное придумывание сравнений с другими знаменитостями понятно — так люди пытались объяснить ее феномен, описать что-то новое, для чего пока еще не придумано своих слов. Но сейчас она сама уже стала тем именем, для которого сравнения не нужны. Теперь про романы других авторов говорят, что это русская/американская/китайская Салли Руни. А издатели пытаются найти свою молодую писательницу, чтобы заполнить появившуюся нишу миллениальской прозы. Конечно, маркетинговая стратегия. Конечно, сама писательница против. Но заголовки статей «Культ Руни», «Еще 5 миллениальных романов, которые стоит прочитать», «Новая Салли Руни» продолжают работать на тиражи.
В России в любви к Руни признаются многие современные прозаики — например, Илья Мамаев-Найлз (диалоги в его дебютном романе «Год порно» оформлены ровно так же, а герой удивленно вопрошает: «Ты не читала Normal People?»). Создаются отдельные серии под миллениальные романы: «Подтекст» от АСТ, «Переведено. Проза для миллениалов» от Inspiria, «Есть смысл» от «Поляндрии NоAge». Очевидно, что миллениалы в России росли в совсем иной обстановке, нежели миллениалы в Дублине, однако, несмотря на различия, общих привычек и болевых точек у них находится довольно много.
Написание романов о страдающих молодых людях нельзя назвать чем-то необычным, но, читая романы Руни о, казалось бы, вечном, невозможно спутать нашу реальность там с какой-то другой. Она поймала цайтгайст. Сама Руни говорит, что не задумывала свои романы как миллениальные, это просто было в воздухе.
Но в том и суть ее визионерства: она первая смогла не только почувствовать дух времени, но осознать его и правильно подать.
Новому виду коммуникации — новая форма
Через все творчество Салли Руни красной нитью проходит важность коммуникации. Ее романы на большую часть состоят именно из разговоров, написание которых она сравнивает с пинг-понгом. Запускаешь одну реплику — прилетает другая, и так до бесконечности. В ее мире главная потребность у людей — социальная. Им необходимо выражать свои мысли как можно точнее, они нуждаются в понимании. И конечно, главная проблема как раз в неумении честно и просто сказать, в чувстве стыда за излишнюю откровенность, в склонности додумывать, а не уточнять. Судя по отзывам, читателям часто хочется заорать: «Да боже мой! Скажите вы уже нормально!» Однако считать это глупостью героев будет лицемерно, ведь именно так мы себя и ведем, когда мнемся и не можем честно озвучить свои желания и обиды.
Особенность стиля Руни — оформление прямой речи персонажей, а точнее неоформление: не используются тире в начале реплик, и часто грань между диалогом и внутренним монологом размыта, незаметно одно может перетечь в другое. За это ее опять же часто ругают: якобы невозможно понять, кто и что говорит. С другой стороны, спустя пару страниц чтения уже не обращаешь внимания и соприкасаешься с историей без лишних костылей в виде атрибуций формата «откинув прядь, Мария прошептала» и тех же тире. Это можно назвать доверием к читателю — ему не надо лишний раз разжевывать, он внимательно следит за сюжетом и сам может разобраться из контекста, кто из персонажей повествует в конкретный момент.
Что важно, большое количество общения происходит именно в Сети. Руни пишет о нашей действительности, в которой реальное и интернет-общение перетекают друг в друга, а мы можем общаться вживую и в это же время отвечать другому в мессенджере. Интернет абсолютно естественно вписывается в ее прозу: без натужности и нелепости. Герои Руни часто не используют прописные буквы даже в именах, игнорируют знаки препинания, отвечают междометиями, а одна мысль выражается в нескольких сообщениях, как раз потому что печатается по ходу размышления. Вместе с тем ее онлайн-диалоги никогда не упражнение для демонстрации мастерства, они работают ровно как и обычные диалоги: двигают сюжет, характеризуют персонажей и дают нам пространство для домысливания.
Колумнистка The New York Times Элль Барри замечает, что «герои Руни общаются посредством электронных писем и мгновенных сообщений, но не считают их деградирующим форматом: они не просто говорят, но и сочиняют свои замечания, как персонажи в пьесе Оскара Уайльда».
Именно пространство интернета рождает некоторые сцены, которые потом читатели подхватывают и хвалят за узнавание и точность. Например, в «Разговорах с друзьями» героиня Фрэнсис ищет в соцсетях новых знакомых, с которыми только что встретилась на вечеринке (а кто так не делает?). Или в «Интермеццо» младший брат Иван признается сам себе, что до влюбленности был так одинок и озлоблен, что увлекался движением инцелов и просмотром видео по типу «Профессор колледжа разносит феминизм за 3 минуты» (кто не встречал такой типаж парней?). Невозможные ранее сюжеты она подмечает и бережно собирает для характеристики миллениалов.
Конечно, интернет и общение через интернет в литературе не новость. Можно вспомнить хит 2001 года — «Одиночество в Сети» Януша Вишневского.
Но такой легкости, такого аутентичного бытования в виртуальности до нее просто не было.
На экране появилось мигающее троеточие, показывающее, что Айлин пишет ответ.
Айлин: почему мужчины за тридцать пишут так словно профиль на LinkedIn обновляют
Айлин: Привет [Айлин], рад был увидеться с тобой в [субботу]. Можем ли мы продолжить общение? Выберите время и дату из выпадающего меню.
Он тихо улыбнулся, а большие пальцы потянулись к клавиатуре.
Саймон: Ты права.
Саймон: Будь я помоложе, вручную отключил бы функцию автоматической подстановки заглавных букв на телефоне чтобы казаться непринужденней.
Айлин: это в настройках
Айлин: могу тебе помочь найти если потеряешься
(«Прекрасный мир, где же ты»)
Писательница любви
Любовь — главная тема книг Салли Руни. Строго говоря, любовь — главная тема всех книг на свете, но когда автор — женщина, а любовь в сюжете по большей части романтическая, то такие тексты часто пренебрежительно относят к любовным романами или чиклиту (chick lit в буквальном переводе «литература для цыпочек»). Но дело в том, что проза Руни не вписывается в данные рамки. И если нам все же нужно поместить ее в какой-то раздел, то это будет психологическая проза.
Внутренний конфликт у Руни важнее и сильнее внешнего (будем честны, ее герои живут без особых внешних испытаний, все их испытания идут изнутри), а в бесконечной рефлексии множество социальных и экономических комментариев.
Также в большинстве историй отсутствует оптимистичный финал. Руни не просто рассказывает нам любовную сказку. Она исследует романтические отношения и меняющиеся представления о них: некоторым не нужно официальное узаконивание отношений и свадьба, кто-то любит нескольких людей одновременно, а иногда расставание неизбежно. Как раз одной из новаторских вещей в романе «Нормальные люди» была мысль, что любовь может закончиться, но это все равно была любовь.
Также любовь у Руни неразрывно связана с эротикой как движком всей истории. В интервью она говорит: «Это не значит, что персонажи всегда собираются заняться сексом прямо сейчас, но во многих отношениях драйвером является эротическое напряжение или желание». И что тут скрывать, секса в ее книгах много. Известный факт: описывать секс сложно, и многих прозаиков часто кидает то в иносказательность, то в пошлость с «нефритовыми жезлами». Не зря существует премия Bad Sex Award за худшее описание секса в литературе, в шорт-листе которого в разные годы оказывались и Мишель Уэльбек, и Стивен Кинг, и Дэвид Митчелл. Салли Руни же интимные сцены удаются виртуозно. Она, очевидно, против концепции «а это вам придется представить самим», но и против бульварной клубнички. Секс в ее книгах не развлечение и не шокирование читателя, он продолжение коммуникации — иногда абсурдно неуклюжей, иногда жестокой, иногда наивной и искренней. Часто сексом пытаются насмешить, чтобы понизить градус неловкости, но она так не делает. Кажется, ее сексуальные сцены получаются такими настоящими, волнующими, узнаваемыми и совсем не вызывают кринжа, потому что сама Руни решительно не видит в них ничего постыдного. Ее герои то занимаются сексом по переписке, то бегают за таблетками для прерывания беременности, а то и вовсе не могут иметь физической близости из-за болезней, но в ее мире все связанное с этим важно. Такое количество секса в серьезной (в смысле — не жанровой) литературе — редкость, а потому видится ее вызовом и сверхзадачей. Снять с этого вида человеческой коммуникации табу, показать его через женскую оптику, не делать вид, что мы мало о нем думаем.
Одна из самых цитируемых строчек из романа «Прекрасный мир, где же ты» — буквально квинтэссенция всех романов Салли Руни:
«Поэтому, да, в разгар всего этого, посреди мира, какой он сегодня есть, и на пороге вымирания человечества, я пишу очередное письмо о сексе и дружбе. А ради чего еще жить?»
И что тут скажешь: с этим простым признанием ужасно хочется солидаризироваться.
Автор: Арина Киселева. Фото на обложке: Simone Padovani / Awakening / Getty Images
